Проходящий. Спираль миров (СИ) - Страница 57

Напряжённо — спокойный Веры: — Ну что…соперница, добилась, чего хотела?

Отчаянно- вызывающий Нарейсы: — Да, добилась! Теперь он мой муж!

Снисходительный Веры: — Может быть ты не заметила, но и мой тоже. По закону, кстати, показать документы?

Злой Нарейсы: — А мой по праву рода, видишь брачный браслет?

Насмешливый Веры: — И много вас в ВАШЕМ роду?

Слегка смущённый, а потом нагло — уверенный Нарейсы: — Пока двое, но мы обязательно будем стараться.

Обозлённо — язвительный Веры: Может сейчас и начнёте, чего тянуть? Вон спальня, а я посижу, подожду, пока вы будете героически биться за демографию.

Осторожный Нарейсы: — Я беременна.

Постепенно успокаивающийся Веры: — Знаю. Сразу догадалась по твоему лицу. И, между прочим, ты здесь не одна такая. Так‑то вот, девочка.

Удивлённый Нарейсы: — Как? И ты тоже?!

Снисходительно- уверенный Веры: — А ты что думала, только вы, молодые да шустрые, на это способны?

Смущённый Нарейсы: — Я так не говорила.

Утвердительный Веры: — Верно, так что здесь — он мой, тебе это ясно?

Угрожающий Нарейсы: — Ясно. Ты знаешь, что я сильнее и мне ничего не стоит перегрызть тебе горло?

Принуждённо — спокойный Веры: — Знаю и нисколько в этом не сомневаюсь, но одно дело хотеть, а другое — мочь. Ты ещё плохо знаешь СВОЕГО мужа. За это он тебя не пожалеет, поверь умудрённой жизнью женщине.

Задумчивый Нарейсы: — Ты ошибаешься, я его очень хорошо знаю и только это меня останавливает. Да, не удивляйся, я теперь хорошо говорю по — русски.

Ехидный Веры: — И где так быстро учат? И сколько раз?

Сердитый Нарейсы: — Сколько надо, своё считай.

Спокойно — издевательский Веры: — А зачем мне? Ты же у нас за стенкой. Главное не спи, когда надо.

Раздражённый Нарейсы: — Не зли меня, Вера. Вот сейчас утащу Серхео, тогда посмотрим, кто будет наслаждаться счётом, а кто когти грызть.

Насмешливый Веры: — Ну и тащи.

По — детски обиженный Нарейсы: — Ну и утащу.

Материнский Веры: — Господи, какой же ты ещё ребёнок — злая, обидчивая единоличница. А всё туда же — детей рожать. Давай, наконец, заканчивать этот разговор, мужа кормить надо. Нашего, нашего мужа. Ты же об этом не подумала? Нет? Вот видишь, чем отличается настоящая жена от посторонней женщины. Не в обиду говорю, а чтобы запомнила, не первый десяток лет замужем. И ты тоже будешь, никто не спорит. Всё. Мир? Вот и отлично.

Никогда бы не поверил, что можно так легко прочитать все эмоции на лице, в подтверждение этого Вера встала и открыла холодильник:

— Котлеты с картошкой будете? Ещё салат есть, как сын любит.

— Доставай всё, кажется мы немного проголодались, — я тоже поднялся и поставил чайник на газ.

— А ты, дорогая, — она обратилась к Нарейсе, — учись пользоваться нашей кухней.

— Я и так умею, просто ещё не приходилось, — буркнула та, всё ещё недовольная 'разговором'.

— Ты, девочка, на старших не огрызайся, я тебя плохому не научу.

— Я и не огрызаюсь.

— Так, женщины, прекращайте немедленно. Мне кажется, что вы и так наговорились достаточно. Вера, ты не свекровь, а Нарейса не невестка. И вообще, раз возраст у вас разный, то одна будет старшей женой, а вторая… — увидев взгляды обоих женщин решил дальше не продолжать, чувство юмора у них не такое.

По телевизору шёл очередной нудный сериал, совершенно не интересный никому из присутствующих. Вера тщательно изобразила зевоту и толкнула меня в бок:

— Серёжа, пойдём спать, а то на работу вставать рано, — она бросила мимолётный мстительный взгляд за моё правое плечо.

— Так завтра же…

— Я выспаться хочу. Пойдём.

— А я тогда за компьютер сяду, всё равно ещё рано. И наушники одену.

Вот это, последнее выражение Нарейсы про наушники, было сказано таким тоном, словно её обозвали, и она ответила 'сама дура'.

Спать, естественно никто не собирался, а было велено исполнить супружеский долг со всей ответственностью 'не взирая на любые окружающие трудности'. Впрочем, я это сделал с большим удовольствием, радуясь затишью на семейном фронте.

Хуже нет, чем в выходной день ходить по магазинам, особенно, когда до Нового Года остаётся несколько дней. Кругом неимоверные толпы народа, сметающего с полок всё подряд. Вот тут‑то и проявилось коварство женской солидарности. Я тащился следом, навьюченный искусственной ёлкой, пакетами с игрушками и гирляндами. Потом к ним прибавился коньяк, шампанское и разнообразные фрукты. Апофеозом похода стало увлечённое разглядывание с примеркой различных лифчиков, трусиков, блузок и прочих тряпок. При этом мне нагло предлагали оценить товар непосредственно на обоих телах за ширмой примерочной. Я уже был готов плюнуть на всё, сгрести покупки и утащить их в машину, на стоянку у магазина, как вдруг женщины переглянулись и заявили, что хотят посидеть в кафе, на втором этаже супермаркета. Они помогли переправить, непосильно нажитое моей пластиковой картой, в зону отдыха с симпатичным фонтанчиком, нагло отняли все финансы и бросили меня, одного, караулить купленное добро.

— Наконец‑то можно спокойно посидеть, — пробормотал я сам себе.

— Это точно, — раздалось сбоку. — Совсем умотала молодёжь…О, Сергей? Добрый день.

— Здравствуйте, Виктор Владимирович, какими судьбами? — я пожал старику крепкую руку.

— Да такими же как и вы, сопровождаю женскую гвардию — жену и дочку с внучкой, — 'механик' улыбнулся всё той же доброй улыбкой. — Не надумали ещё про клинок?